Аскар Шакуров: «Я знаю, как звучит космос, в котором нет звука»

—  Я начал обучаться музыке в восьмом классе. Сначала это была классическая гитара, затем электрогитара. Мне нравился стиль 80−90-х годов — неповторимый шарм компрессии, сведения и стиля.

Год назад я начал изучать сведение, мастеринг, расположение инструментов. Обучался с частным преподавателем из Института Культуры в Казани (КУлёк). Этот человек специально приехал в Казань из Нижнего Новгорода. По моему мнению, он был одним из лучших звукорежиссеров в городе. От него я узнал о компрессорах, эквалайзерах, принципах сведения. Для других это, может быть, очевидные вещи, но мне это очень помогло. Было трудно, но я не отступал.

— Я тогда учился на радиоэлектронщика, а музыка и звук были моими хобби. В универе большую часть времени уделял компьютерной музыке, осваивал новые DAW (ProTools, Cubase) и их взаимодействия с электрогитарой.
Посещал частные уроки по ProTools, а в декабре 2015 года пошел на студийные курсы — приобщиться к созданию музыки и ее обработке. Я обучался два года, а потом с кураторами курсов мы начали строить свою студию. Она была готова за три месяца. Стильно. Недорого. С хорошим звукопоглощением.

—  Мне надоело работать на своей работе. Она приносила деньги, но не радость. Это были оптовые продажи кондитерских изделий.

Я стал смотреть видео о саунд-дизайне. В соцсетях я нашел страницу Василия Филатова: смотрел видео лекций. Так я узнал об Институте.

Год не решался на переезд и поступление. Прошлым летом я принял решение, что пора паковать чемоданы в Москву. Вперед за профессией мечты! Я продал машину, часть денег вложил в обучение, а часть оставил на жизнь в Москве. То, что произошло со мной в течение всего этого
учебного года — дороже всех денег.

С октября по декабрь я вникал в концепцию звука: лекции, тематическая литература по звуку, видеоуроки, запись звука на площадке. С утра до ночи занимался обучением. Перед поступлением я тоже осваивал программы, но в тот момент у меня не было ментора, который мог бы показать верный путь.

— Я хочу связать свою жизнь со звуком, но музыкой трудно зарабатывать на воплощение своей мечты. У меня уже был бэкграунд, но я хотел творчески проявлять себя в работе и получать за это достойную оплату. Я искал такое обучение и работу. И я нашел это.

—  В Казани я бы не получил такой опыт не то что за год, а за всю свою жизнь. В Институте эпицентр людей, которые знают актуальную информацию про звук, готовы дать совет или критику, посмотреть вместе примеры, фильмы.
Здесь я научился рассматривать кино с точки зрения драматургии, понимать принципы взаимодействия звука и картинки. Если бы я приехал и без обучения просто начал искать в Москве работу — у меня бы ничего не получилось.

—МШНК — это такая коробка с котом Шредингера : пока не откроешь ее, не поймешь, что же там таится. Это могут быть такие жесткие фильмы, которые записывал Илья, а могут быть концептуальные фильмы, в которых принимал участия Никита.
Это две разные параллельные вселенные под одной кинокрышей. В одном случае людям с неустойчивой психикой вход воспрещен, а в другом — полный полет фантазии, творчества.

Ты должен прочувствовать: если ты не находишь общий язык с режиссером, лучше отказаться от проекта, иначе у вас могут быть разногласия и по звуку. Как люди с разным музыкальным вкусом — одному нравится джаз, а другому металл.
Начать с МШНК — это хороший опыт. Я записывал и обрабатывал звук для фильмов из киномастерской Фреда Келемена. Среди учеников есть самородки, картины которых попадают на фестивали.

—  Я с ноября активно искал работу — «Яндекс», Google, «Хедхантер», ходил даже на студию CineLab, у них была вакансия. Но нашел свою вакансию на портале о моушн-графике. Я пришел, рассказал кто я и где обучаюсь, показал портфолио.

Мне очень помогли студенческие работы. В Институте мы получали такие задания, которые потом можно показать в портфолио. Они хорошо показывают опыт работы со звуком. В портфолио были и проекты, которыми я сам занимался в течение полугода.

В январе я устроился помощником звукорежиссера на постродакшн полнометражного кино. Первый месяц был испытательный срок, а потом сразу началась работа над серьезными проектами.

— Сложно было начинать и сразу погружаться в атмосферу большого кино, становиться профессионалом. Мне повезло, что я работаю не один, а с командой. С помощью поддержки коллег начинать было не так страшно.

—  Первым проектом был фильм о Резо Габриадзе «Знаешь, мама, где я был». Это один из основателей компании Bazelevs. Все мы смотрели фильмы «Мимино», «Кин-дза-дза!», так вот он — их автор.

Я начал участие в этом проекте не с самого начала, занимался записью шумов и лишь немного обработкой. После этого был второй большой проект.

— Да. Этот фильм показывают и в России и за рубежом. На втором проекте я многие вещи уже понимал сам. Я мог без помощи главного звукорежиссера делать свою работу. Я записывал шумы — события в космосе. Делал корректировки. Мы две недели думали над концепцией звука в космосе. Почему так долго? Ведь не каждый день ты надеваешь скафандр и слышишь звуки космоса. В космосе ты не услышишь ни единого звука, ведь его там просто нет. Но ты можешь ощутить его.

—  Это комедия в стиле «Мальчишника в Вегасе». Называется «Килиманджара». Мы занимались записью звуков, монтажом звука, обработкой звука. Во «Времени Первых» мне нужно было многое придумывать, изобретать новый звук, а здесь акцент был на реальные звуки. Чтобы качественно записать их, нужно иметь «чувство звука», понимать вес, массу, форму объекта.

—  В идеале я использую один звук для одного момента. Но такое не всегда получается. Чем больше звуков, тем больше каши. Нужно, чтобы был правильный контроль. Звук может быть прекрасным в наушниках, но как он поведет себя на больших мониторах — неизвестно. Пока не прослушаешь — не узнаешь.

Саунд-дизайнер может взять звук открывающейся двери из библиотеки, но она не подходит, это другая дверь, записанная в других обстоятельствах. Зритель фильма может этого и не понимать, но он чувствует дискомфорт. Он решит, что фильм плохой, а это просто звук плохой.

Обычно одежда и шаги — это одежда и шаги, а есть, например, звук хруста ломающегося дерева. Сам по себе он звучит неинтересно. Половина звуков, которые вы слышите в кино, — это ложь, это совершенно другие предметы. Все они добавлены на постпродакшене.

— Во «Времени Первых» даже есть звук, найденный в интернете качеством 128 кб/с. Их физически нельзя было записать на
студии звуки, разговор и музыка смешиваются и ты не чувствуешь, что качество не то. Главное чтобы зритель или слушатель поверил в этот звук. Это как косметика для девушки: если ты умеешь ею пользоваться — она полезна.

— Хочу поработать с моушн-графикой. На звук для нее уделяешь очень много времени. Например, когда придумываешь айдентику для ролика. При работе с ней уделяется очень много времени к деталям звука, делается их «огранка», как при работе с ювелирными изделиями. Есть место для полета фантазии, творчества. Это не может не радовать.

—  Звуком занимаюсь 12−15 часов в день. Существуешь в кино. Но я не жалуюсь, ведь это не работа, а профессия. Ты погружаешься в звук, становишься с ним единым целым.

—  Я бы учился еще один год в Институте звукового дизайна. Люди в Институте стали мне родными. Мы за друг друга очень радуемся, что все растут и достигают новых высот. Это подталкивает тебя двигаться вперед, ведь одному трудно что-то делать.

Те знания, которые я получил здесь — уникальные. Я чувствую, что могу работать на крупных проектах в России и в мире, могу потягаться со звукорежиссерами, которые уже пять и более лет на рынке.

— Не бойтесь перемен! Поступайте в Институт, если вы хотите получить реальные знания. Именно тут вы сможете развиться, как специалисты и получить портфолио. В Институте всегда актуальные новости, иногда даже на 2−3 года вперед любых других ВУЗов. Ты можешь быть готов к тому, что будет в будущем, прямо сейчас.